«Чем больше мы узнаем Украину, тем меньше на похожа на джефферсоновскую демократию в изображении Байдена»

Устроив Евромайдан, многие европейцы и американцы искренне удивлялись, что взорвался Донбасс, а Россия взяла под свою защиту крымчан. Они искренне удивлялись, что полуостров, который с 1991 года насиловали «поездами дружбы», западенскими переселенцами и насильственной украинизацией поддержал на референдуме возвращение в Россию.

У западного мира, ненавидящего Москву, не было необходимости понимания того, что бандеро-киевский беспредел достал большинство населения Юго-Востока, причем не только русского, но и вменяемого украинского. Запад легализовал для Киев эту экспансию украинства, и теперь они вместе пожинают плоды.

Для кого-то все осталось по-прежнему, на уровне «чемодан - вокзал - Россия», другие, уже осознавшие, что Украина начинает уменьшаться в размерах, стали (ещё робко) признавать эксцессы украинизации и русофобии.

В середине лета Джордж Биб из Института Куинси, размышляя о российском присутствии на Украине, отметил: «Безусловно, есть украинцы, особенно на востоке и юге, которые чувствуют несправедливую дискриминацию со стороны центрального правительства Украины».

Теперь частично прозрело издание Politico, опубликовавшее статья редактора раздела «Мнения» своей европейской редакции Джейми Деттмера «Цена дерусификации Украины».

Politico прозрело?

Обольщаться не стоит: автор в целом положительно относится к дерусификации, но видит в ней опасности: «Стремление отказаться от всего русского дает пищу кремлевским пропагандистам, разжигая антиукраинские настроения как в России, так и среди русскоязычных и этнических русских в Украине. Агрессивная дерусификация еще больше затруднит примирение и мирное сосуществование для всех украинцев, независимо от их традиций и прошлого». Автор вспоминает, что «в январе Human Rights Watch выразила озабоченность отсутствием защиты русскоязычных в новом законе о государственном языке».

«Исторически, – пишет Джейми Деттмер, – украинская и российская культуры неразрывно связаны и вносят свой вклад в формирование друг друга – во благо или во зло».

Деттмер напоминает, что в День независимости Зеленский пообещал, что киевские силы вернут оккупированный Россией Крым, и задает вопрос: «Но если этот день наступит, то как Киев подойдет к дерусификации? Будет ли он по-прежнему настаивать на использовании украинского языка в большинстве аспектов общественной жизни на полуострове, где 65% населения составляют русские?». Ответ на этот вопрос лежит на поверхности, и Деттмер должен бы знать: такой день никогда не наступит.

Причём русские живут не только в Крыму и Донбассе. Может, поэтому редактор Politico обращается к киевским властям: «Пока Украина пытается выиграть эту войну, ей также нужно думать о том, как добиться мира».

Увы, это обращение до Зеленского не дойдет, он актер. Его оплачиваемая роль – русофоб и дерусификатор. За исполнение роли Зеленскому пока прощают ни коррупцию, и формирование диктатурки со свойствами противоположными демократии. Вот и обозреватель американского журнала The Federalist Джонатан Тобин замечает: «Чем больше мы узнаем Украине, тем меньше на похожа на джефферсоновскую демократию в изображении Байдена».

И исключено, что существующий в Киеве режим осознает гибельность русофобии и дерусификации.

Соб. корр. ФСК