Танки, особенности национального учета и «переможная» легализация игрального бизнеса

Однажды в нашей учебной дивизии потеряли танк. Настоящий. Не то, чтобы с концами, но сорок две тонны брони, маневра и огневой мощи – это вам не гаечный ключ за верстак уронить!

В дивизию прибыл новый замкомдива по вооружению, а у старого по бумагам (во время сверки) получалось ровно на один танк больше, чем было в наличии.

Три дня и три ночи вся дивизия стояла на ушах. Специально назначенные комиссии в полках и отдельных батальонах пересчитывали боевые машины поштучно, отмечая мелом на броне порядковые номера. Потом эту процедуру повторяла специальная комиссия штаба дивизии. Специалисты по учету скрупулезно, по заводским номерам, актам, журналам, ведомостям и накладным отслеживали жизненный путь каждой машины – от рождения на Урале до списания. Получалось не очень…

Дело было в середине 90-х. Время было лихое. Даже в армии, которая постоянно и лихорадочно реформировалась во все стороны, эшелонами передавала имущество в народное хозяйство и всякие братские Африки, чуть ли не ежемесячно оптимизировала тудой - сюдой свою штатную численность и организационную структуру. С передачей, возвратом и списанием «лишней» техники. Поэтому учет немного хромал. На обе ноги.

Другие комиссии тщательно обследовали прилегающую территорию, огневые и жилые городки, медсанбат, продсклады, полигоны, стрельбища и те технические и жилые помещения, куда танк нельзя впихнуть даже в принципе. В бригаде армейской авиации… Вот вы можете себе представить аэродромный персонал и пилотов, пересчитывающих вертолеты в надежде отыскать пропавший танк? А я могу! Офицерам по воспитательной работе тоже нашли занятие – провести доверительные беседы с навечно пропахшими солярой, антифризом и спиртом древними прапорщиками – техниками учебных рот на предмет… Не помнят ли они чего эдакого, во время которого могли где-то случайно забыть танк? Ну, сельская свадьба там – вблизи полигона, или коллективный выезд офицеров на рыбалку. Не, ну БТР у нас как-то умудрились утопить. Хотя он был плавающим. Но его же потом доставать пришлось! В танковом батальоне мотострелкового полка был прапорщик по прозвищу «Ленивец» (есть такой агрегат в ходовой части танка), который начинал «сыном полка» еще при товарище Жукове, служил с белыми медведями за Полярным кругом и варанами на Кушке, помнил наверное даже Григория Ивановича Котовского. Но вот за то, чтобы запросто танк проеб…потерять, он ничего вспомнить не мог.

Старый замкомдива, несколько поседевший за эти дни, уже готов был уединиться в укромном месте - с табельным оружием.

–  Вспомнил! – неожиданно взвился какой-то майор, –  В N-ской части нашего гарнизона, которая сейчас подчиняется совсем другому округу, есть в учебном боксе танк! Я там в прошлом году экзамены у курсантов принимал! – добавил майор и хотел было проиллюстрировать сказанное характерным, красноречивым жестом руки около кадыка. Но под тяжелым взглядом комдива смог только выдавить из себя что-то вроде: – Когда мы расходились после «мероприятия», танк все еще был на месте… Вроде бы…

Все вдруг просветлели, что таки да – этой воинской части танки не были положены по штату, поэтому туда вроде когда-то передавали машину. В учебных целях. Вроде бы одну…

Смеркалось.

С «Волгой» комдива во главе, колонна из пяти - шести командирских УАЗ-иков, под завязку набитых разными ответственными товарищами офицерами - от капитанов до подполковников включительно, подъехала к дому молодого лейтенанта… Этот стервец (ответственный за учебный бокс) умотал домой вместе с ключами.

Не знаю, что думала себе молодая жена лейтенанта - когда два майора утрамбовывали очумевшего офицера в УАЗ, но соседи – после того, как военные отъехали – дружно потянулись в ближайший продмаг за солью и спичками. Которые еще до наступления темноты закончились во всех магазинах города.

– Открывай, родной! На тебя вся надежда! – сумел только выдохнуть замкомдива.

Лейтенант открыл. А полковник взлетел на передний наклонный броневой лист вдруг найденного танка с грациозностью лани – аки истосковавшийся после долгой разлуки муж на благоверную жену. Увидав тот самый заводской номер машины, который полковник будет помнить наизусть всю оставшуюся жизнь, офицер на негнущихся ногах (его накрыло внезапным облегчением) вышел из бокса. И не выбирая танковых идиоматических оборотов, прочитал присутствующим краткую лекцию, минут на пять - семь, где красной нитью проходила основная мысль: бронетанковым войскам нашей армии мешают развиваться всего два препятствия: надолбы и долбо*бы.

Замкомдива – у которого учет сошелся! - уже хотел было закончить свое выступление фразой: «Чтобы глаза мои вас больше не видели вместе с вашими танками!»

Но тут, нарушая всякую субординацию, слово взял лейтенант, который начал испытывать даже некоторое чувство собственной важности - оказавшись в эпицентре столь эпохального события.

– Товарищ полковник! У нас в соседнем боксе еще один танк есть!

Немая сцена.

Учет опять разошелся с наличием. В бригаде армейской авиации…

Так я это о чем?

Тут некоторые несознательные надолбы, наслушавшись кремлевских нарративов и, страшно сказать - месседжей, начали хулить наше мудрое руководство – дескать, клятвенно обещали от игорного бизнеса положить в казну 7 млрд гривен, а в наличии только 1,5 млрд.

Где деньги?

Ну неужели не ясно!?

Демократия наша молодая, мы её начали по-настоящему строить и реформировать буквально только что – под мудрым руководством Владимира Александровича. Вот еще и имеют место быть отдельные трудности в учете народных финансов – там дедлайн в инкубатор стартапов не влазит, а здесь коворкинг с краудфандинговой платформой не совмещается, а там проджект-менеджер набсовета безуспешно пытается методом сторителлинга наладить комьюнити с общественностью.

Поэтому не надо панику, неверие в светлое будущее и вредительство разводить! Сейчас специальная комиссия найдет деньги. Раз власти обещали положить 7 млрд, значит заработали на легализации игорки все 10 млрд!

Просто… Ну, Путину ведь тоже надо что-то украсть. 

Алексей Куракин