«Золотой унитаз» для революционных матросов в исторической ретроспективе

В контексте "скумбрии по 8 грн за килограмм", многие начали вспоминать, цитировать и репостить – применительно к первой "леди" Елене Зеленской – расхожий "баян" о французской королеве Марии – Антуанетте. Дескать, её авторству принадлежит фраза «Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!».

На самом деле это вымысел. А у его истоков стоял "Мустафа Найем" французского майдана… в смысле – Жан Жак Руссо: идейный вдохновитель, теоретик и художественный руководитель революционных настроений, художник - философ (альтернативно одаренный), любитель скитаться на лоне природы (бродяжничать) с унылым хлебалом, вполне чувственный долбо… древнегреческий Диоген. Только без бочки. И без фонаря. И без любви к людям.

Руссо был 1712 года рождения. А к 38 годам приобрел бешеную популярность  среди тогдашней Ылиты – он характеризовал гражданское общество, разделение труда, собственность, государство, законы – как иллюзию и мошенничество. Суверенитет государства низводил к абстракции некого «единства мышления и единства действия» масс. (Ничего не напоминает?) А внутреннюю и внешнюю политику государства выкидывал в топку за ненужностью. Все это Руссо заменял «новым порядком» при котором народ (в экстазе единения, равенства и братства) будет безоговорочно этому порядку подчиняться. В общем – мы наш, мы новый…

Главным же лозунгом Руссо было: просвещение и культура не нужны и скоро умрут в светлом будущем.

В общем, то самое интеллигентное, просвещенное, утонченное гражданское общество, вооруженное идеями Руссо, таки докатилось до революции. Великой. Французской.

Во Франции как раз руководил Людовик XVI. Был он женат на Марии - Антуанетте (королева Франции и Наварры – с 1774 года, младшая дочь австрийского императора Франца I и Марии-Терезии. Супруга короля Франции Людовика XVI с 1770 года).

Жена у короля была. А фаворитки не было. По причине фимоза. И не только головного мозга. Что нагло и цинично попирало вековые традиции.

- Это же зрада! – воскликнули французы и… все завертелось.

Сначала взяли Бастилию. В 1789 году. Как положено – штурмом. Освободив семерых узников "тоталитарного монархического режима" — четверых фальшивомонетчиков, двоих психически больных и одного убийцу.

Для придания солидности революционному делу, Людовика низложили, предали суду Конвента и вскоре казнили на гильотине – 21 сентября 1792 года.

Посмотрев на отрубленную голову короля, радостно спев хором «Марсельезу», парижане и гости столицы стали оглядываться по сторонам: когда наступит светлое будущее и во французские лавки завезут скумбрию по 8?

Но жрать было нечего.

Тут кто-то воскликнул:

- Кстати, а где «крестный отец» нашей революции Руссо?

Но гражданин Руссо к тому времени уже умер (1778). От греха подальше.

Погрустили. Почтили минутой молчания. Спели. Хором. И вспомнили про его литературное наследие – «золотой унитаз» Марии - Антуанетты. Ну, не совсем унитаз. И не совсем Марии - Антуанетты.

Короче говоря, в своей «Исповеди» (1766 - 1770) «великий» философ Руссо описывал некий художественный (!) эпизод: одна французская принцесса, узнав, что крестьяне голодают, ответила: «Пускай едят бриоши!» 

Воспылав праведным гневом к монархии, посовещавшись, решили – во всем виновата Мария - Антуанетта. И сурово постановили считать: художественную выдумку Руссо – документальным фактом, а слегка отредактированную «на коленке» фразу: «Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!» - принадлежащей именно королеве.

Робкие голоса пытались возразить – мол, имеет место быть хронологический «косяк»: Мария - Антуанетта на тот момент (по записям Руссо — 1769 год) была ещё девочкой, незамужней принцессой и жила в своей родной Австрии. Во Францию она прибыла лишь в 1770 г.

Но слишком умных быстро отправили на эшафот – за подрыв авторитета идей революции и попытку очернения творческого наследия великого философа.

А воспылавшая ненавистью к королеве толпа потребовала суда.

Для изобразить революционное правосудие, к контрреволюционным пирожным присовокупили: государственную измену, заговор с целью свержения республики, связь с «иностранными разведками» и даже инцест.

16 октября 1793 года 37-летняя Мария - Антуанетта сама взошла на эшафот и сама легла под нож гильотины.

В заточении, на суде и во время казни она держалась с истинным королевским достоинством. Историки будущего выкажут немало упреков королеве. Но никто и никогда не посмел упрекнуть её в отсутствии гордости и мужества.

Мария - Антуанетта накануне штурма революционными матрос… французами дворца Тюильри 10 августа 1792 года сказала: «…мой долг – заботиться о величии монархии, и если уж ей суждено погибнуть, я должна позаботиться о том, чтобы она погибла стоя и не теряя достоинства…»

Посмотрев на отрубленную голову королевы, радостно спев хором «Марсельезу» (музыка, кстати, была написана пьемонтским композитором при дворе Марии - Антуанетты), парижане и гости столицы стали оглядываться по сторонам: не едут ли обозы хрустящих круасанов и жареных в каштанах кроликов?

Но жрать по-прежнему было нечего.

В общем - есть у революции начало, нет у революции конца.

Под лозунгом «Свобода! Равенство! Братство!» жирондисты казнили в промышленных масштабах врагов этой самой свободы.

Затем, Робеспьер, Дантон и Марат отправили на гильотину врагов равенства – тех самых жирондистов.

Когда жирондисты закончились, а всеобщее счастье не наступило, Робеспьер подумал: «А не казнить ли нам Дантона?» И внес предложение в Конвент.

Все обрадовались, поддержали инициативу и отправили Дантона в мир иной.

Франция требовала дальнейших реформ. Поэтому логично и ребром возник вопрос:

- А не отрубить ли голову самому Робеспьеру?

Отрубили. Но пока визжащего, кричащего и размазывающего сопли Робеспьера (это вам не французская королева – дочь австрийского монарха!) волокли к месту казни, все очень умаялись. Посему, чтобы два раза не совмещать торжества и аресты – заодно казнили и соратника Робеспьера Сент–Жюста.

А еще один светоч революции – Марат умер своей смертью. В смысле – в своей ванной. Его заколола «мечтательная» девушка Шарлотта Корде.

В перерывах между торжествами простой народ - с той самой идеей Руссо о «единстве помыслов и действий»! - радостно и воодушевленно упивался своим счастьем и общей свободой: массово казнили роялистов, священников, жирондистов, сторонников, противников, сочувствующих, тихо критикующих, не поющих хором, слишком громко поющих, подвернувшихся под руку буржуа, непонравившихся соседей и всех, у кого было оппозиционное (линии партии на данный момент) выражение лица. Особо не перебирали. Главное, чтобы было масштабно, по-революционному и кровь врагов лилась рекой...

В конце концов пришел Наполеон Карлович (Бонапарт) и разогнал пендюлями весь этот революционный цирк к х*рам. Сел и сам написал французам годную конституцию. Без сентиментализма и чувственного бреда Руссо. Французам нравится и по сей день.

А идея придумывания "золотого унитаза" очень пришлась по нраву различным проходимцам. Которые каждый раз создавали свою версию – для понравиться революционным массам. И для разогрева толпы в нужную сторону. И толпа всегда "хавала": от обманутых декабристами солдат до свидетелей безвиза и сторонников BLM.

Алексей Куракин