Послушала интервью грустного
иноагента-писателя Дмитрия Глуховского*,
и мне тоже сделалось грустно. Грустно — и
всё тут. И это разматывающееся чувство
грусти заставило меня дослушать интервью
до конца, вернее, до того момента, пока мне
не сделалось ясно, в чём истоки той грусти.